Досье:
Владимир Тарасов – выпускник Новосибирского театрального училища. Более двадцати лет работал в томском ТЮЗе. В театре драмы с 2002 года. Исполняет роль Рагно в «Сирано де Бержераке», Кулька в спектакле «Божьи коровки возвращаются на землю», Гибнера в «РевюZERO», Гурго в «Мадам генерал», Лэйна в «Как важно быть серьезным». Отмечался наградами фестиваля «Премьеры сезона».
«А теперь анекдот!». Такой фразой обычно приветствует коллег заслуженный артист России Владимир Тарасов. И далее следует уморительно смешная история. Так уж повелось с первых дней его появления в Томской драме. Да и дни эти, надо сказать, тоже были развеселые. Сначала его придавило оконной рамой. Потом коллеги затащили пострадавшего в комнату. Потом стали играть с ним как с тряпичной куклой: то жестикулировать заставят, то смеяться, а то и вовсе танцевать. И за все время он ни проронил ни единого слова…
Это был дебют бывшего актера Томского ТЮЗа на сцене драмтеатра в комедии «Он, она, окно, покойник». Роль Тела, которую отметили и зрители, и пресса. С тех пор прошло пять лет. 22 апреля театр драмы проводит бенефис Владимира Тарасова.
«Обломал немало веток, наломал немало дров…» значится в афише название бенефиса. Это – строка из песни, которую Владимир Иванович часто исполняет на концертах и капустниках. Этакая визитная карточка артиста. 22 апреля, кстати, песен будет предостаточно. И шуток тоже. А уж какая детективная история развернется перед зрителями…
Разговор с актером состоялся накануне бенефиса. «Никогда в жизни так не мандражировал», - с ходу признался Владимир Иванович.
- Есть ощущение рубежа? Время подводить итоги и брать старт для дальнейшей работы, осененной жизненным и профессиональным опытом?
- Ощущение рубежа у меня появляется в конце каждого театрального сезона. Очередной период в жизни закончился и больше он, к сожалению, не повторится. А по поводу старта…Как получится, будем ждать.
- О том, что будете актером, знали с детства?
- Все началось еще в школе, когда я посмотрел спектакль «РВС». Как сейчас помню, сидел на галерке и смотрел на черные кулисы. Мне было интереснее даже не то, что показывали на сцене, а что происходило там, за ними. Когда пришло время выбирать профессию, у меня был потрясающий шанс поступить в Новокузнецкий педагогический институт на факультет иностранных языков. В школе я проявлял к ним недюжинные способности. И, думаю, если бы выбрал этот путь, мог преуспеть. Долго метался, в итоге победил театр. Моя учительница немецкого языка после этого четыре года со мной не разговаривала.
- Вы, стало быть, фаталист?
- Я предполагаю, а бог располагает. Там, наверху, этот сценарий давно написан. Я мог его только подкорректировать, но не более. Пытаться что-то кардинально менять в судьбе – дело безнадежное. Надо уметь оставаться самим собой.
- Двадцать два года вы выходили на сцену Томского ТЮЗа. Хорошее было время?
- Хорошее, грех жаловаться. Достаточно посмотреть на репертуарный лист: Чехов, Горький, Достоевский, Шекспир. В 32 года я сыграл у Григорьяна Фирса в «Вишневом саде». Дорога моя первая большая роль в спектакле «Остановите Малахова».
Работы, за которые мне не стыдно, были в спектаклях «Чайка», «Мой дом», «Лес». Конечно же, роль сержанта Туми в постановке Юрия Пахомова «Good bya, America!». Потом был римейк – я сыграл Туми на сцене драмтеатра в спектакле «Билокси блюз» молодого режиссера Евгения Лавренчука. Это две абсолютно разные истории: Юрий Алексеевич ставил спектакль о любви, о том, что ее ничто не может убить, даже война, а Лавренчук о том, что война и молодость – вещи несовместимые. Но когда репетировали в Драме, я вспомнил тюзовскую постановку вплоть до мизансцен. А еще также как 15 лет назад, в ТЮЗе, мы с ребятами перед каждым спектаклем вставали в круг и брались за руки.
- Работа с какими режиссерами в Томской драме особенно запомнилась?
- Александр Бурдонский. С таким режиссером поработать – счастье! Помню, как переживал, когда пришел к нему на первую репетицию «Чайки». Александр Васильевич смог сделать так, что мы без лишних слов понимали друг друга. Но своим режиссером я считаю Юрия Пахомова. В понятие «свой режиссер» вкладываю полное доверие и, главное, уверенность в том, что тебя не предадут. Очень ценю этого человека.
- Жизненное кредо какого вашего героя вам созвучно?
- Сложно вспомнить…Скажу свое: живи как хочешь и при этом не мешай другим. Делай что должен, и будь что будет. И еще: решай проблемы по мере поступления и по возможности за свой счет. Не надо откровенно сваливать друг на друга свои горести. Лучше грызть подушку в одиночестве, чем при всех. Играть нужно на сцене, но не в жизни. Раньше мне это не всегда удавалось, сейчас стараюсь сам решать свои проблемы. И не тащить все на сцену. Твои беды должны оставаться вне театра. В крайнем случае, в гримерке.
- Вы часто играете на сцене с молодыми артистами. Достаточно назвать «Билокси блюз» и «Божьих коровок». Да и в гримерке соседствуете с молодыми ребятами…
- Жить надо рядом с молодыми. Они совсем не такие, у них энергия хлещет через край. «Свампиришь», и легче стало, подпитался (смеется)
- А совместные посиделки в гримерке часто устраиваете?
- Не люблю сейчас большие компании. Самое лучшее – два, максимум три человека. Хорошо, когда есть повод собраться, есть о чем поговорить. Главное, чтобы люди не слушали, а слышали друг друга.
- Много у вас друзей?
- Друзей может быть один, два – не больше. Остальные: коллеги, товарищи, знакомые. В этом плане грех жаловаться, меня окружают в большинстве своем хорошие люди. Много в городе людей, от которых я ничего кроме добра не видел.
- Известно, что вы любите угостить коллег свежим анекдотом…
- У нас в театре есть специалисты гораздо круче, чем я. Если составить этакий табель о рангах, я окажусь месте на третьем-четвертом.
- С юмором легче шагать по жизни?
- Конечно. Если ко всему относится серьезно – это катастрофа. Самоирония спасет. Как говорится, счастлив тот, кто может над собой посмеяться.
- А вне театра чем жизнь наполнена?
- Иногда читаю книги, если попадаются хорошие. Недавно открыл для себя писателя Владимира Костина. С большим удовольствием читаю Людмилу Улицкую. Если говорить о классике, конечно же, Чехов. Куприн. «Гранатовый браслет» десять раз перечитал. Достоевский для меня проблематичен. Если читать его основательно, погружаться по макушку, становится страшно. Еще люблю пушкинские «Повести Белкина», там только один «Выстрел» чего стоит.
- Гитару в руки часто берете?
- В последнее время редко. Раньше выступал на каких-то концертах, вечерах. И, кончено же, кухня. Это был особый кайф: советская власть, несколько человек на кухне, бутылочка водки и подпольные песни Галича, Высоцкого, Окуджавы…
- Ну и напоследок: дров-то по жизни много наломали?
- Да уж, достаточно. На зиму точно хватит.
Елена Штополь («День добрый», 18 апреля, 2008 г.)
Дословно:
Заслуженный артист России Геннадий Поляков, коллега и однокурсник:
За тридцать лет знакомства он стал родным. Володя очень естественный человек, всегда был таким, какой он есть, оставался собой. На него можно положиться, можно смело доверить какую-то тайну. На редкость ответственный человек. Никогда не подставит. Я горжусь, что столько лет знаком с Володей Тарасовым.
Андрей Шрейтер, коллега и сосед по гримерке:
Одно из его ярких качеств – доброта. Владимир Иванович всегда поможет как партнер. Это человек, который никогда не обидит. Очень бескорыстный. С ним легко общаться и работать. Говорят, если человек хорош, то хорош во всем. Так это - про Владимира Ивановича.
Светлана Чаленко, заведующая труппой театра драмы:
Я знакома с Владимиром Ивановичем еще по работе в ТЮЗе. Знаю, как уважали и любили его в том коллективе. Также к нему относятся и в драмтеатре. Этого человека ценят за его чистосердечность. Он никогда не скажет ни о ком плохо, не вмешивается ни в какие скандалы и противостояния. Очень ответственно и с любовью относится к любой своей роли. Не было случая, чтобы он вышел на сцену, не проверив свой реквизит.
